И получила самую масштабную гибель еловых лесов с начала века

В 2022–2023 годах в Ленинградской области произошла крупная вспышка численности короеда-типографа, приведшая по предварительным оценкам к гибели 12–15 тысяч гектаров старых ельников. Похожая ситуация, хоть и в несколько меньших масштабах, наблюдается и в соседних регионах — Псковской, Новгородской областях, Карелии. 

Масштабы усыхания еловых лесов уже вполне катастрофические, но это ещё, не конец — высокая численность короеда может сохраниться на Северо-Западе и в 2024 году. Уже сейчас понятно, что это будет один из самых масштабных эпизодов гибели еловых лесов в России от вредителей и болезней с начала XXI века. 

Откуда взялся короед-типограф?

Он — местный, живёт в наших лесах уже много тысяч лет. Человек никак не влияет на сам факт его присутствия или отсутствия, но может очень сильно влиять на то, с какой скоростью он размножается. Когда его немного, он довольствуется древесиной самых слабых или недавно погибших деревьев ели (он живет и размножается именно на ней). Ели вполне способны отбиваться от нападения небольшого количества жуков: деревья заливают смолой выгрызаемые короедом отверстия, и жуки гибнут. А вот если жуков становится слишком много, и они начинают нападать сотнями на каждое дерево, даже у относительно здоровых деревьев нет шансов выстоять, им не хватает смолы, чтобы запечатать все полученные «раны».

То есть для того, чтобы начать убивать большое количество здоровых деревьев, короеду-типографу нужно сначала размножиться в огромном количестве. Чтобы успешно заселить и убить гектар ельника, нужны десятки тысяч жуков. Для этого должно совпасть несколько ключевых условий: 

1. 2–3 года подряд лето должно быть долгим и тёплым; 
2. Должно быть много недавно погибших или очень ослабленных деревьев ели, или брошенной еловой древесины — самой лёгкой пищи для вредителя;
3. Нужны большие площади густых, одновозрастных и по каким-то причинам ослабленных чистых ельников, не способных активно сопротивляться нападению короеда. 

В Ленинградской области как раз всё это и сложилось — и тёплые годы, и большое количество свежей ветровальной древесины, и большие площади одновозрастных и ослабленных неправильным хозяйством еловых лесов. То же самое было и в Подмосковье, и в целом в Средней полосе чуть больше десятилетия назад, и примерно с такими же последствиями. Похожие вспышки численности короеда-типографа в разные годы на протяжении нескольких последних десятилетий происходили и в других странах Европы.

А как же санрубки — почему они не помогли?

Теоретически, санитарные рубки проводятся как раз для предупреждения распространения вредных организмов (например, короеда-типографа). На практике, в том виде, в каком они обычно проводятся, санрубки не только не мешают короеду-типографу размножаться и убивать новые леса, но нередко помогают ему в этом. Например, в развитии нынешней вспышки численности короеда санрубки сыграли далеко не последнюю роль. Происходит такое по нескольким причинам:

• Во-первых, практика проведения санрубок не соответствует жизненному циклу вредителей. 

Основное количество жуков зимует в лесной подстилке или в самом верхнем горизонте почвы — в это время с ними практически ничего сделать невозможно, санитарные рубки на зимующих короедов никак не влияют. Перезимовавшее поколение короедов вылетает и заселяет подходящие деревья весной, в условиях Ленобласти это происходит во второй половине мая. Жуки прогрызают под корой «маточные» ходы, по сторонам которых самки откладывают яйца — поочерёдно то с одной, то с другой стороны. Из яиц вылупляются личинки, которые прогрызают свои ходы. В конце личинки окукливаются и превращаются во взрослых жуков, которые вылетают наружу. Всё это занимает от двух до четрырёх месяцев. Если год тёплый, то молодое поколение короедов начинает вылетать раньше, и успевает заселить новые деревья, и тогда за сезон выводятся два поколения жуков; если холодный — то успешное поколение получается одно.

Именно в тот относительно короткий период, когда старые жуки уже заселили деревья, но молодое поколение ещё не вывелось и не вылетело, санитарные рубки могут помочь. Если древесину заселённых деревьев оперативно срубить и вывезти из леса, или окорить, или измельчить (чтобы личинки или куколки засохли), то новое поколение и не выведется, и его потенциальные жертвы-деревья будут спасены. Но для этого санитарную рубку нужно проводить в строго определённый сезон, быстро, и именно там, где деревья заселены, но ещё не отработаны вредителем. 

Так у нас санрубки практически никогда не проводятся: нет ни тех, кто мог бы быстро обнаруживать заселённые короедом участки, ни тех, кто мог бы всё сделать быстро и качественно. А ещё не существует  доверия сторон друг к другу и коротких и простых процедур назначения санрубок в реально необходимых случаях. 

Обычно санрубки проводятся тогда, когда жуки уже вылетели и спокойно спят глубоко под снегом, или даже разлетелись по окрестностям и заселили новые участки леса. В результате убираются уже пострадавшие от вредителя деревья (или не пострадавшие, но под видом борьбы с вредителем, в зависимости от того, насколько честно назначена рубка). Короед к этому времени уже успевает насовсем улететь, и такие рубки никак на него не влияют.

• Во-вторых, санитарные рубки могут использовать не как средство борьбы с вредителями и болезнями леса, а как инструмент для обхождения запретов и ограничений на заготовку древесины. 

Леса в западных районах Ленинградской области, особенно в окрестностях Санкт-Петербурга — в основном защитные, но тем не менее основная их часть передана в аренду для заготовки древесины. Формально промышленная заготовка древесины (так называемые «рубки спелых и перестойных насаждений») в защитных лесах запрещена, поэтому для её заготовки используются или некоторые виды рубок ухода, или санитарные рубки. Очевидно, что если лес передан в аренду для заготовки древесины (которая представляет собой предпринимательскую деятельность — так даже в Лесном кодексе написано), а заготавливать её можно только рубками ухода или санрубками, то проводить эти рубки будут так, чтобы они в целом давали прибыль. Не потому, что арендаторы какие-то особенно жадные или беспринципные, а потому что так устроена система управления лесами, основанная на Лесном кодексе 2006 года. В результате рубки часто назначаются и проводятся не там, где они в первую очередь нужны для борьбы с вредителями, а там, где они позволяют добыть побольше деловой древесины.

• В-третьих, санитарные рубки планируются без учёта устойчивости и жизнеспособности остающихся вокруг них стен леса. 

Например, если граница крупной (10 гектаров) сплошной рубки будет проходить по старому ельнику — он из-за изменившихся условий увлажнения, температуры и ветровой нагрузки на деревья почти неизбежно начнёт хотя бы частично усыхать или распадаться. Усыхающие, и особенно вываленные ветром деревья становятся тем самым легким кормом, который так необходим для первоначального накопления численности короедов. 

Именно этот фактор стал одним из главных в развитии нынешней вспышки численности типографа в Ленобласти: на многих участка хорошо видно, что новое массовое усыхание ельников началось именно со стен леса, окружающих прошлые сплошные санрубки.

Что делать?

На нынешнем этапе вспышки численности короеда-типографа санитарные рубки — это уже точно не борьба с короедством, а лишь ликвидация его последствий, то есть расчистка погибших или сильно поврежденных лесов. Сейчас важна не столько оперативность принимаемых мер, сколько их продуманность и качество. Главное — не наделать новых ошибок и глупостей, которые приведут к новой вспышке численности типографа в ближайшем будущем. Например, к ней могут привести новые крупные сплошные санрубки, окружённые старыми ельниками, которые будут постепенно разваливаться и превращаться в новые подкормочные площадки для короеда. Или хаотические выборочные рубки, после которых многие оставленные деревья будут вывалены ветром, с тем же «подкормочным» результатом. Каждая потенциальная санрубка должна обязательно оцениваться в том числе на предмет устойчивости остающихся после неё и окружающих её лесов, опасности появления новых участков для массового размножения короеда, чего сейчас практически никогда не делается (и даже законодательством не предусматривается).

В будущем надо будет восстанавливать полноценное лесное хозяйство, но это вряд ли возможно в рамках Лесного кодекса 2006 года, основанного на идее «освоения лесов» (то есть использования леса просто как природного месторождения древесины и других полезностей). И это отдельная тема, выходящая далеко за рамки короедства и санитарных рубок.

Фото: Shutterstock