При чём здесь Забайкальский край?

Руководитель Рослесхоза уже не раз называл ситуацию с лесными пожарами в Забайкальском крае «провалом года». В недавнем интервью «Известиям» он перечислил набор ошибок, приведших к неудаче: «начали, по традиции, с вранья, скрывали пожары, поздно реагировали, поздно увеличили группировку, поздно запрашивали федеральные силы и средства, не контролировали финансы внутри региона». 

Всё это действительно было, и внесло огромный вклад в развитие катастрофических лесных пожаров. Но есть одна очень важная причина, едва ли не самая главная, с которой всё началось –- это очень широкое, выходящее далеко за рамки здравого смысла, использование огня в практике землепользования и лесоуправления в Забайкалье. Прежде всего — это так называемые «контролируемые профилактические выжигания», которые официально считаются противопожарной мерой и проводятся в основном за бюджетные деньги, но на самом деле ведут к неуклонному росту пожарной опасности и масштабов ландшафтных пожаров во многих российских регионах, главным образом на юге Сибири и Дальнего Востока. А одним из лидеров по профвыжиганиям является как раз Забайкалье.

Профвыжигания: теория

Официально они называются «профилактические контролируемые противопожарные выжигания хвороста, лесной подстилки, сухой травы и других лесных горючих материалов». Согласно Лесному кодексу РФ, они входят в число мер противопожарного обустройства лесов. Идея профвыжиганий — в том, чтобы сжечь наиболее горючие материалы (например, сухую прошлогоднюю траву) на наиболее опасных участках не в самый пожароопасный период под контролем, чтобы в летнюю жару и сушь гореть было уже нечему.

Теоретически профвыжигания можно проводить только при определённых, довольно жестких условиях. Например, их могут проводить только специально подготовленные люди и на специально подготовленных участках, которые должны быть окружены барьерами (например, минерализованными полосами), исключающими убегание огня. Их нельзя проводить на особо охраняемых природных территориях и в водоохранных зонах, не рекомендуется — в зелёных и лесопарковых зонах и в некоторых других наиболее ценных категориях лесов. 

Площадь выжигаемого участка не должна превышать 10 гектаров, а внутри он должен быть разделён на изолированные полосы шириной 50–100 метров. Проводить выжигание должна экипированная группа из пяти-шести человек, а рекомендуемая площадь выжигания на одну такую группу — не более двух с половиной гектаров. 

Не допускается проведение профвыжиганий при температуре воздуха выше +20 градусов, влажности ниже 30% и ветре свыше 5 м/с. Без предварительной разведки местности прямо перед выжиганием или при недостатке сил для обеспечения всех необходимых мер безопасности жечь запрещается. Всё это — указания, обязательные к исполнению).

Для использования открытого огня на землях сельхозназначения, в том числе для сжигания сухой травы, соломы, стерни и т.д., установлены отдельные, во многом ещё более жёсткие требования.

Проведение профвыжиганий, как правило, предусматривается лесными планами субъектов РФ, и на это выделяются бюджетные деньги — обычно из состава так называемых лесных субвенций, денег, которые регион получает из федерального бюджета на выполнение переданных ему федеральных лесных полномочий.

Профилактические выжигания широко применяются не только во многих российских регионах, но и в некоторых других странах, в том числе с большими площадями лесов и развитым лесным комплексом, например в США, Канаде, Австралии.

Профвыжигания: практика

На практике сил и средств для того, чтобы проводить профвыжигания на сколько-нибудь значительных площадях с соблюдением всех необходимых мер безопасности, не хватает. Например, Лесным планом Забайкальского края предусматривается проведение профвыжиганий на площади около 37,8 тыс. га в год. И это после сокращения, раньше вообще планировалось около 250 тыс. га профвыжиганий ежегодно.

Если исходить из действующих методических указаний, то один специально подготовленный и экипированный пожарный может безопасно проводить профвыжигание, при соблюдении всех прочих условий, на площади около 0,4 га в день.

Это значит, что для выполнения нынешнего Лесного плана в части профвыжиганий требуется 94,5 тысяч человеко-дней работы специально подготовленных и экипированных лесных пожарных.

С учётом того, что проводить профвыжигания можно только в относительно короткие периоды весной и осенью, да ещё и при штиле или умеренном ветре (что для Забайкалья скорее исключение, чем норма) — за весь сезон едва ли наберётся больше 10 дней, подходящих для безопасного проведения профвыжиганий. То есть для безопасного выполнения плана по профвыжиганиям, с соблюдением всех мер пожарной безопасности, Забайкалью требуется около десяти тысяч квалифицированных и экипированных пожарных, которые в подходящий сезон ничем другим бы и не занимались. В реальности в регионе для проведения этой работы можно набрать в лучшем случае одну десятую долю от этого необходимого количества.

Поэтому профвыжигания чаще всего проводятся с соблюдением в лучшем случае лишь некоторых необходимых мер безопасности. Требование достаточности сил и средств пожаротушения при проведении выжиганий на практике обычно не выполняется, поэтому огонь часто убегает, и профвыжигания из как бы противопожарной меры превращаются в важную причину пожаров.

Но главное даже не это. Профвыжигания, которые проводятся людьми в форме лесной или пожарной охраны, приезжающих на машинах лесной или пожарной охраны, служат мощнейшей рекламой опасного использования огня на природных территориях. Они не только приучают людей к тому, что жечь сухую траву можно и нужно, но и служат сигналом населению, что пора брать спички и идти жечь. Многие, особенно дети или социально дезориентированные граждане, часто даже не думают, зачем это нужно и нужно ли вообще, а просто берут спички или зажигалку, и повторяют то, что делают пожарные и лесная охрана. И никакие просьбы быть осторожными с огнём в лесу на них в такой ситуации просто не действуют.

А что в мире? Да всё то же самое. Ни одна из крупных стран, широко использующих профвыжигания и вообще огонь в практике землепользования, с катастрофическими пожарами справиться не может. Самые наглядные примеры — всё те же США, Канада, Австралия. А вот страны, которые от подобных практик отказались или почти отказались, горят несравнимо меньше. Например, большинство стран Средней и Северной Европы, а из бывшего СССР — Беларусь, Эстония, Латвия, Литва.

Штрафы — друзья пожаров

В одной команде с профвыжиганиями и другими пожароопасными хозяйственными практиками играют штрафы и другие наказания, вынуждающие людей жечь траву, молодые леса, остатки древесины и другие горючие материалы на природных территориях. Некоторые из этих наказаний тоже, по замыслу авторов, имеют противопожарный смысл, но приводят к противоположному результату, росту количества и площадей пожаров.

Например, за неочистку участка от сухой травы полагаются весьма значительные, особенно по меркам сельских районов, штрафы — для граждан до 15–20 тыс. руб. в зависимости от обстоятельств. Регулярно выкашивать свой участок и убирать скошенное, чтобы не к чему было придраться — некоторым не по силам, особенно, например, пожилым людям. Боязнь наказания вполне может подтолкнуть к простому решению — тайком всё сжечь. Нет травы — нет штрафа, а кто её сжег, поди узнай и докажи…

За самовольно выросший молодой лес на земле сельхозназначения тоже полагается изрядный штраф (для граждан — до 50 тыс. руб.), а землю могут просто отобрать (причём весь участок, а не только тот, который самовольно зарос). Убрать лес — тоже тяжело, причём не только физически, но и бюрократически (нужен специальный проект, который надо не только составить, но и согласовать с аграрными властями региона). И опять боязнь наказания может подтолкнуть к простому решению — тайком сжечь молодой лес вместе с сухой травой, пока землю не отобрали.

За неочистку места заготовки древесины от порубочных остатков (веток, вершинок, неликвидной древесины) полагается крупная неустойка — пятикратная нормативная стоимость очистки, причём нормативы в некоторых регионах такие, что этими неустойками можно разорить любого лесозаготовителя. Формально в пожароопасный сезон жечь нельзя, но в непожароопасный — остатки плохо горят. И тут одно из самых простых решений — жечь в жару и сушь, когда всё хорошо горит, пока никто не видит (а в далекой тайге, в том числе забайкальской, чаще всего и видеть-то некому).

В итоге вся эта система наказаний, направленных вроде бы на обеспечение большей пожарной безопасности, дополнительно подталкивает людей к опасному использованию огня. Во многих случаях получается, что жечь, как бы это ни было опасно — выгоднее, чем не жечь.

Главный вывод

Чтобы такие «провалы года», как в 2024 году в Забайкалье, больше не повторялись, нужно исключать пожароопасные хозяйственные практики и убирать наказания, подталкивающие людей к опасному использованию огня. В первую очередь необходимо, и не только в Забайкалье, а в целом в России:

• исключить проведение контролируемых профилактических выжиганий, или, как минимум, не выделять больше деньги из федерального бюджета на их проведение; 
• исключить наказания (или ввести длительный мораторий на их применение) за сухую траву и за лес на сельхозземлях;
• исключить неустойки (или ввести длительный мораторий на их применение) за неочистку лесосек, за исключением случаев, когда она может мешать последующим работам по лесовосстановлению.

Кому-то сама идея не кошмарить граждан или хозяйственников может показаться странной, но если мы реально хотим, чтобы наши леса и другие природные территории меньше горели, без этого не обойтись.

Поддержите независимое экологическое движение в России

Стране необходимы независимые эксперты и природоохранные организации, которые могут дать независимую оценку экологическим происшествиям и решениям властей. «Земля касается каждого» — один из таких проектов. Оформляя регулярное пожертвование, вы вносите неоценимый вклад в развитие природоохранного движения в России.